Люди всегда будут требовать большего количества свобод. Они в принципе всегда требуют большего. Но они должны понять: жизнь человека не упирается только в политику. Если для тебя самое важное – политика, то это неполноценная жизнь. Для меня самое важное: мое здоровье, футбол, то, чем я занимаюсь, и то, что я могу создать. Политика – это другая вещь. Политика – это из области перераспределения – благ, интересов, чего-либо.

Мне никто не мешает заниматься футболом. Хорошему журналисту ничего не мешает писать статьи или книги. Вот вы спортивный журналист. Скажите: востребованный?

- Да.

– Вы можете заниматься своей профессией?

- В том виде, в котором она изначально была придумана, – пока да. Но таких площадок с каждым днем становится все меньше.

– Но они есть – это раз. Второе – у нас нет сложившихся демократических традиций. Маятник будет качаться. Кто-то говорит, что мы медийные люди. Мы параноидально медийные люди: чуть что – сразу «конец», «все закончилось». Мне кажется, мы должны чуть спокойнее относиться в этом медийном мире к фактам. То, что еще два года назад казалось нам ужасом, сейчас кажется легкой усмешкой.

Если ты хочешь, чтобы эта страна была такой, как ты хочешь, ты должен вести себя так, как надо себя вести в такой стране. А дальше – будь что будет. Я стараюсь вести себя честно, насколько это возможно. Я не святее Папы Римского, но я пытаюсь создать честные правила игры внутри компании. Я стараюсь заниматься любимым делом. Когда я занимаюсь любимым делом, я делаю эмоционально положительные вещи. Этого достаточно, чтобы мир становился чуть лучше.

Я должен получать удовольствие от жизни. Борьба за политические, экономические свободы не даст мне внутреннего наслаждения. Вот я родился бизнесменом. Был бы художником – был бы несчастлив. Был бы журналистом – был бы несчастлив. Был бы политиком – был бы несчастлив. Каждый должен научиться соответствовать своему ремеслу. Мы в России все специалисты широкого профиля. Но именно то, что мы должны делать, мы делаем плохо. Когда мне говорят: «Наверное, ваша следующая цель – политика», – меня это невероятно оскорбляет. Потому что я считаю, что нет ничего выше моего ремесла.

Ценность своего класса в нашем обществе отсутствует. У нас булочник никогда не будет гордиться, что папа был булочником и он будет булочником. У нас есть только респектабельные специальности: гордятся династиями финансистов или артистов.

- Почему вы не отдыхаете на русских курортах?

– Потому что комфорта там недостаточно. Потому что я иногда хочу посмотреть, как живут там. Я богатый человек, а для очень богатых людей вообще есть не так много мест для отдыха. Мне нравится отдыхать за границей, я считаю, что должен ездить за границу, но это не заставляет меня как-то иначе относиться к своей родине. Более того, я там всегда немного насильно остаюсь. Я специфический человек, мне всегда надо находиться внутри процесса. Уже через 3-4 дня, даже несмотря на наличие компьютера, меня тянет обменяться эмоциями, впечатлениями с людьми, которые находятся здесь, в Краснодаре.

- Вы говорили: «Большевизм из сознания надо убирать». Не знаю, как насчет большевизма, но у вас нет ощущения, что сейчас в России вовсю идет стройка неосоветского государства?

– Мы любим клеить штампы. Для меня наличие советского государства – это отсутствие частной собственности.

Я, например, в некоторых вопросах не хотел бы быть гражданином американского государства.

- Это в каких?

– Например, когда ты бомбишь страну в другом регионе, который тебя совершенно не касается, я бы не испытал гордость за то, что я американец – хоть они и считают себя флагом на холме демократии. В какой-то степени мне нравится общество Швейцарии. Они голосуют всей страной, купить им или нет 20 истребителей. Еще одно недавнее голосование мне понравилось: 1. Уменьшать или нет трудовую неделю? 2. Увеличивать или нет минимальную заработную плату? – хотя она и так там сумасшедшая, под 4000 франков. По обоим пунктам проголосовали против! Вы можете себе представить еще какую-то страну, которая может это сделать? Вот тут бы я гордился, если бы жил в такой стране. Они и к санкциям сейчас не присоединились. Потому что все время сами решают, как им быть.

Что касается того, что происходит: большие государства – особенно такие, как Россия – не могут выжить, если они не сильные. Мы не все делаем правильно. Но с народом, который 18 веков жил без демократических институтов, как только будет полная слабость, страна рассыплется. Я против сильной руки, но я понимаю, что государство должно быть сильным. Мы не можем переложить их ценности сюда. Более того, некоторые их ценности довольно странные. То, что они устроили со своим населением, пустив туда всех подряд…

- Мы тоже пускаем всех подряд. Даже госстройки возводят узбеки и таджики, которые далеко не всегда имеют разрешение на работу.

– Это разные вещи. Здесь больше приезжают работать, там – жить. Им платят пособие, если нет работы. И я не против узбеков и таджиков – это вопрос к нам, что мы не хотим работать на этих работах.

Еще раз: я за то, чтобы получать удовольствие от жизни. Почему я спокойно закрываюсь от всех информационных потоков, которые давят на образованных людей? Они не понимают: надо получать удовольствие. Быть информационным вампиром не есть жизнь. Вы написали отличную статью, получили от этого удовольствие – это и есть ваша жизнь. Когда я пойму, что провел большую часть своего времени, просто дергая ленту твиттера, разве это будет жизнью?

- Сколько ваша компания потеряла на продовольственном указе 6 августа?

– Я ничего не потерял.

- Как это «ничего»? Сотни ваших грузовиков ежедневно забирают товар за границей и везут его в Россию. Наверняка какие-то из них сейчас застряли на границе с грузом на много миллионов долларов.

– Для меня важно одно: если требования ко всем игрокам на рынке одинаковые, выживет тот, кто умнее.

Хотим мы этого или нет, бизнес подчинен политике. Во всем мире, не только в России. Разве Mastercard и Visa хотели применять к нам санкции? Когда вопрос касается не моего бизнеса, а политики, я спокойно беру попкорн, сажусь на диван и иногда пригибаюсь – чтобы пулей не задело. Если от тебя ничего не зависит, зачем париться? Это же со всеми грузовиками случилось? Со всеми. Является ли это решение рациональным? Оно является политическим. Наверное, политические решения не всегда рациональны. А париться, когда от тебя ничего не зависит, бестолково, это не приносит удовольствия.

Бизнес – это немного интеллектуальная игра. Когда ее рисуют, там же есть поход в гору, спуск с горы, где-то деньги у тебя отнимают, где-то ты возвращаешься на несколько пунктов назад. Все эти вещи ты должен воспринимать как новые вызовы. Ты не соревнуешься против государства. Ты соревнуешься против таких же хозяйственных субъектов, как и ты сам. Кто лучше из этой ситуации выйдет, тот и будет победителем.

– У нас в прошлом месяце были великолепные результаты. Я каждый месяц пишу инвесторам: думаю, что дальше будет так или так. А в прошлом месяце все было настолько хорошо, что я просто написал: enjoy. Люди об этом забыли. Нужно получать удовольствие от того, что делаешь – и тогда неважно, в какой политической экосистеме ты существуешь. Если занимаешься любимым делом, значит ты счастлив.

- Если только твое любимое дело не уничтожают.

– Вы про журналистику? Ее уничтожает интернет. В мире появилось столько свободно пишущих людей, что мнение журналиста уже не так интересно.

- Так это не уничтожение – это конкуренция, и это здорово. Будь осведомленнее, быстрее, изобретательнее, выигрывай эту конкуренцию – и все будет хорошо.

– Думаю, Sports.ru себя неплохо чувствует.

- Очень неплохо. Но учитывая, что мы единственные не дружим взасос с клубами, а работаем на прямые рекламные продажи, я немного боюсь холодной зимы. А она может быть очень холодной – потому что рекламный рынок наверняка рухнет в том числе из-за санкций.

– Это вы так думаете. Но мы же последнюю трансляцию продали.

- Вы ее продали по-настоящему, коммерчески? Не кому-то из своих партнеров?

– Абсолютно нет. Я не скажу, за сколько мы ее продали, но это хорошие деньги. Как это было? Мы знаем, что пиву разрешили выход на рекламный рынок. Наша маркетинговая служба звонит им, делает предложение и договаривается. Первый наш матч в Лиге Европы в пике смотрело 22 тысячи человек, сейчас – 26. Это колоссальные цифры для таких матчей.

- Хорошее ли сейчас время, чтобы начинать бизнес?

– Плохое – только когда идет война. В остальном – или ты бизнесмен, или нет. Если нет, то для тебя любое время плохое.

- Василий Уткин предположил: то, что в Европе уже 70 лет нет большой войны, заслуга в том числе футбола. Политики частично отвечают на вопрос, чья же из стран круче, когда смотрят футбол, выпускают пар и с меньшим желанием прицеливаются друг в друга из пушек. Вы согласны?

– Василий иногда приводит красивые образы, но тут я с ним соглашусь: небольшая заслуга в этом есть. Но основная заслуга – в существовании ядерного оружия. Оно сдерживает не простых людей. Оно сдерживает политиков. Потому что когда ты посылаешь на фронт погибать тысячи, тебе наплевать. Когда же это касается персонифицированно тебя, это сдерживает.