Кстати, да. Это не просто RT на Аргентину, это RT на весь латиноамериканский испано-язычный мир (да и бразильцы со своим португальским - тоже вполне всё поймут). С глобальными телекоммуникациями сейчас всё в порядке, так что, далеко не одна Аргентина будет смотреть...

Как видишь, l Cuchillo, вполне себе поймут. 

Ты просто дикарь. Помнишь, как дубина-Талькав не понимал многоученого Паганеля в Кордильерах? 

"Позвали Паганеля. Он немедленно прибежал и  приветствовал  патагонца  с
чисто французской грацией, которую  тот,  по  всей  вероятности,  не  смог
оценить. Географу тотчас же рассказали обо всем.
   - Чудесно! - воскликнул он.
   И, широко открывая рот, чтобы яснее выговаривать, он проговорил:
   - Vos sois urn homem de bem! [Вы славный человек!]
   Туземец внимательно слушал, но ничего не отвечал.
   - Он не понимает, - промолвил географ.
   - Быть может, вы  неправильно  произносите?  -  высказал  предположение
майор.
   - Возможно. Произношение дьявольское!
   И Паганель снова повторил свою любезную фразу, но результат был все тот
же.
   - Изменим фразу, - сказал географ и произнес медленно и внушительно:  -
Sem duvida, um Patagao? [Конечно, вы патагонец?]
   Тот по-прежнему молчал.
   - Dizeime! [Отвечайте!] - добавил Паганель.
   Патагонец и на этот раз не проронил ни слова.
   - Vos compriendeis? [Вы понимаете?] - закричал Паганель так громко, что
едва не порвал себе голосовые связки.
   Было очевидно, что индеец ничего не понимал, так  как  наконец  ответил
по-испански:
   - No comprendo [не понимаю].
   Теперь настала очередь Паганеля изумляться, и он с видимым раздражением
спустил очки со лба на глаза.
   - Пусть меня повесят, если я понимаю хоть  слово  на  этом  дьявольском
наречии! - воскликнул он. - По-видимому, это арауканское наречие.
   - Да нет же, - отозвался Гленарван, - этот человек, несомненно, ответил
по-испански.
   И повернувшись к патагонцу, он вновь спросил его:
   - Espanol?
   - Si, si! [Да, да!] - ответил туземец.
   Паганель остолбенел от удивления, майор и Гленарван переглянулись.
   - Я боюсь, мой ученый друг, -  начал,  слегка  улыбаясь,  майор,  -  не
произошло ли здесь какого-нибудь недоразумения и не стали  ли  вы  жертвой
своей рассеянности, которая, как мне кажется, вас неотступно преследует?
   - Что? Что? - насторожился географ.
   - Дело в том, что патагонец, несомненно, говорит по-испански.
   - Он?
   - Да, он! Не изучили ли вы случайно какой-нибудь  другой  язык,  приняв
его...
   Мак-Наббс   не   успел   договорить.   Негодующий   возглас   Паганеля,
сопровождаемый возмущенным пожатием плеч, прервал его.
   - Вы слишком многое позволяете себе, майор, - сказал Паганель сухо.
   - Так почему же вы его не понимаете? - ответил Мак-Наббс.
   - Не понимаю его  потому,  что  туземец  говорит  на  плохом  испанском
наречии, - ответил раздраженно географ.
   - Вы считаете,  что  он  говорит  на  плохом  наречии,  потому  что  не
понимаете его? - спокойно сказал майор.
   - Послушайте, Мак-Наббс, - вмешался  Гленарван,  -  ваше  предположение
невероятно. Как ни рассеян наш друг Паганель, но вряд ли можно  допустить,
чтобы он вместо одного языка изучил другой.
   - Тогда, дорогой Эдуард, или лучше вы,  почтенный  Паганель,  объясните
мне происходящее.
   - Я ничего не хочу объяснять, - ответил географ.  -  Я  свидетельствую:
вот книга, по которой я ежедневно изучал испанский язык. Взгляните на нее,
майор, и вы увидите, что я не ввожу вас в заблуждение!
   С этими словами Паганель начал рыться в своих многочисленных карманах и
спустя некоторое время вытащил весьма  потрепанный  томик  и  торжествующе
подал его майору. Тот взял книжку и взглянул на нее.
   - Это что за литературное произведение? - спросил он.
   - Это "Луизиада", - ответил Паганель, - великолепная героическая поэма,
которая...
   - "Луизиада"? - воскликнул Гленарван.
   - Да, друг мой, не более не менее, как "Луизиада" великого Камоэнса!
   - Камоэнса? - повторил Гленарван. - Но, бедный друг мой,  ведь  Камоэнс
португалец! Вы, значит, в  течение  шести  недель  изучаете  португальский
язык!..
   - Камоэнс... "Луизиада"... Португальский язык... -  вот  все,  что  мог
пролепетать Паганель.
   Глаза его под очками смущенно забегали,  тотчас  раздался  гомерический
смех обступивших его спутников."