Дмитрий Стешин
Специальный корреспондент «Комсомольской правды»
КРИЗИС НА УКРАИНЕ
19 августа 2014
Новороссийская стрела и раненый кабан в зарослях укропа

С трогательной теплотой брахмана, познавшего тайны всего сущего, смотрю я на дискуссии «караул-патриотов» и «ура-патриотов». Одни кричат - «сняли Стрелкова, а значит - слили!». Другие придерживаются иного мнения, не менее нервного. И все кидают в друг друга экскрементами, суетятся, промахиваются. Экскрементов много, и битва мнений в самом разгаре. Давайте я попробую вам спокойно объяснить, что произошло на Украине, в Крыму и многострадальной Новороссии. Как человек, исползавший на пузе весь этот регион от Майдана до Славянска, имею на счет происходящего свою точку зрения.

Во-первых, как правильно заметили политологи, на Украине в этом году идет война нового типа. Разумеется, есть в ней немало от «бжезинских шахматишек», но вот какая незадача: партнеры, те, которые сидят за доской  (а не гавкают громко из зарослей укропа), могут уничтожить весь наш мир раза по три, каждый. И это накладывает на игроков очень серьезные обязательства. Всем конечно хочется сыграть «в Чапаева» - быстрый натиск, стремительный удар, вывихнутые пальцы, партии по минуте, танковые клинья и ковровые бомбардировки...Но, объективно, приходится выстраивать хитроумные гамбиты или пользовать «устаревшую, но верную «защиту Филидора». Планеты больше не делают, и купить их негде.

Когда Крым отложился весной, новые-старые истинные хозяева полуострова, разумеется, не могли не просчитывать последствия сей манифестации. Вариантов было немного. Потерпевшие, в угаре перемоги, забивают на москальский полустров, благо, и так его не баловали вниманием и деньгами. На Майдане танцуют жестокий краковяк и занимаются внутренними проблемами - выводят, например жовто-голубые подсолнухи и сажают их везде. Запад при этом, делает вид, что ничего не случилось - как в Южной Осетии. И быстро старается забыть про Крым, как про грязные трусы, случайно оставленные под подушкой в гостиничном номере. Однако случился второй вариант - Крым решили возвращать. На это имелась специальная заготовка - операция по отвлечению внимания, ложный плацдарм, который может стать и основным. Или не стать. А может, этот резервно-основной плацдарм будет котлом, куда загонят противника... События, как вы понимаете, в этой сфере практически непрогнозируемы. И просто просчитывается множество вариантов. Будущей Новороссии, было обещано многое  и многое, дано. Судя по весенней речи Путина, на которую так любят ссылаться и «ура-патриоты» и «караул-патриоты», предпосылки для масштабного восстания на Луганщине и Донецке были. Имелись какие-то соц.отчеты и исследования по региональным настроениям людей, их чаяниям и надеждам.

Я видел, как начиналось брожение в регионе. Сразу же после референдума, в тот день, когда заграничные суточные 54 доллара превратились в российские 500 рублей, мы, с группой коллег, цинично выехали из Крыма в Луганск. В Луганске шел самый настоящий фестиваль плюрализма и политической жизни - маленький, «ватный» майданчик с игрушечной баррикадой. На той самой аллейке перед фасадом Областной администрации, куда через пару месяцев летчик-подонок положит целый пакет НУРСов. Если бы люди, тусующиеся на этой аллейке знали, что будет... они бы не жгли друг другу палатки, и не били морды, выясняя кто главный оппозиционер. Совершенно однозначно, они бы ускорили восстание максимально. Времени оставалось в обрез.

Помню интервью, первое официальное интервью с луганскими партизанами. Говорил Болотов. Мозговой светил фарами машины, оформляя мизансцену. Сколько циничных комментариев мы получили! Про клоунов в масках. «Где их оружие?» - спрашивали интернет-звиздоболы. «Оно вообще есть в природе? Кремлевские артисты! «. В Донецке шел тот же самый политический карнавал на главной площади, только людей было раз в десять больше. Мы даже не стали делать репортаж с митинга. Отоспались, постирались и поехали в Киев. Там самодовольный сотник Кубик, сипастый недоделанный галицийский придурок, долго показывал, сколько у них автоматов, и рассказывал, как они готовы воевать с донбасской русней. Из чего нами  был сделан вывод - в Киеве воевать уже собрались, а на Донбассе про это даже и не думали. А зря.

Стрелков со своей крымской сотней появился на Донбассе в тот момент, когда восставших начали выбивать из захваченных административных зданий и сажать пачками и грузовиками. И никто, за редким исключением, по-прежнему не собирался воевать с киевской хунтой. Все ждали референдума, после которого бандеровцы заплачут и скажут: «Что же вы так, братья? Ушли, даже чаю не попили! Ну, живите, как хотите, мы вам мешать не будем». Потом, правда, быстро все завертелось. Быстро кровушка полилась. И никто не разбежался, как ошибочно тешили себя в Киеве. Но слишком мало оказалось тех, кто готов был воевать со своим же бывшим государством. В количественном отношении внушает - десятки тысяч бойцов и сотни тысяч сочувствующих, но этого недостаточно для похода ополчения на Киев, «южно-осетинского» финта или крымской «вежливой операции».

Даже если бы эта операция была проведена, чтобы мы получили на выходе? Две республики с неясным статусом, но абсолютно-дружественных и пророссийских. Это хорошо, правда? Без сомнений. Но, за границами этих республик набухало бы, как авитаминозный фурункул, озлобленное и отмобилизованное  ультра-националистическое государство. Которое, наши «друзья по шахматной доске», не впопыхах, как сейчас, а медленно и с расстановкой накачивали бы оружием, инструкторами и любителями за хорошее вознаграждения считать интересы чужого государства своими интересами. Не исключаю и обустройство западных военных баз на территории обиженной Неньки.

И назовите хоть одну причину, которая помешала бы построить натовскую военную базу под Львовом. И как бы мы ее оттуда выковыривали? Да никак. И даже если бы прямого нападения на Крым или Новороссию не случилось, про возвращение Украины в семью славянских народов можно было бы забыть на десятки лет. А потом, эти гипер-русофобские «младоевропейцы» России даже даром были бы не нужны. Вот такой у нас получался расклад в случае тактической победы. Ничего парадоксального, в шахматах и на войне такое бывает. Тактическая победа - глубокий прорыв без обеспеченных флангов, почти всегда заканчивается котлом. Обеспечение флангов оказалось самым сложным в этой новороссийской истории.

Поэтому, из плацдарма, готового принять и развернуть десант, Новороссия стала стрелой. Охотничьей стрелой. Стрел существует сотни типов. Одни должны проминать кирасы и шлемы, другие - рвать и раздвигать кольца кольчуг, третьи должны входить максимально-глубоко и торчать там красиво и неизвлекаемо. У охотничьей стрелы нет задачи, чтобы после попадания кабан упал на бок, как подкошенный укроп. Охотничьи стрелы полые, ажурные, с канавками-кровостоками. Иногда они похожи на треугольник из трех рамок.

Их функция - выпустить кровь из зверя, которого гонит охотник. И Новороссия с этим успешно справляется. Зверь от боли, даже забыл про ответку маленькому, тщедушному существу, которое ходит на двух задних лапах, которое можно свалить одним весом и располосовать клыками, затоптать копытцами...Но, кабан воет от боли и бежит, выбиваясь из сил, кровь из раны не вытекает, а лупит фонтаном. Бежать ему осталось недолго - даже охотник перешел на шаг. Ему нет смысла гнать зверя далеко вглубь леса - потом все равно на себе мясо вытаскивать. Такая вот проза жизни, при внимательном прочтении которой получается следующее.

Уже четыре месяца киевская хунта про Крым даже не вспоминает, исключая дежурные камлания в Раде или по телевизору. Киевская хунта вместо возвращения отнятого, воюет со своим, уже бывшим народом, на бывшей своей территории. Причем, воюет из последних сил - до кровавых кругов в глазах, до трех мобилизаций. Причем последняя - провалилась. Из Киева не удалось призвать ни одного человека! А планировалось - почти полторы тысячи. Рухнула  гривна, каким-то непонятным волшебством державшаяся столько месяцев. Кто-то бросил ее поддерживать. Большинство боеспособной техники уничтожено или изношено. Авиация почти прекратила свое существование, а то, что еще летало, сбили прямо сегодня. Самые борзые и идейные русофобы лежат в канавах или лесопосадках, или упокоились в своих Винницах и Ивано-Франковсках. В новой Украине эти люди даже даром не нужны, такая уж у них судьба - не ту дорожку выбрали. Бывает. Или в этом тоже москали виноваты? Ну, нехай виноваты. Я вот, лично, плакать не буду. После трех-то недель под артобстрелами в Славянске, слезы по укровоинам у меня как-то иссякли.

Бежать, по множеству признаков, кабану осталось совсем недолго - пока не поляжет пожелтевший укроп,  и березовый лист не начнет рассыпаться в пальцах. Кстати, стрелу, охотник, скорее всего заберет - еще пригодится.

Источник: "Комсомольская правда"

Интервью с Мозговым.

http://www.e-news.su/v-novorossii/22739 … ovest.html
Свобода плюс совесть

Новороссия. Всё, что творится ныне в русской душе, устремлено туда. Россия в идеологическом смысле от Новороссии больше зависит, чем Новороссия от России… Они — наши светочи, наши звёзды. Они — пример нам, наша надежда.

Мозговой Алексей, лидер народного ополчения Луганщины рассказывает.

Если вести речь об операциях, которые довелось проводить моему подразделению, лично мне, то оговорюсь, что само слово "операция" слишком громко. Война сейчас идёт в основном на информационном поле. А боевые действия как таковые — попросту дополнение. Украине важнее информационно задавить идею, которую мы отстаиваем. А с помощью оружия уже и уничтожить людей, у которых она в головах.

Операции мы разрабатываем исходя из контингента, из условий. Мы раньше по структуре и личному составу (а у нас есть шахтёры, таксисты, колхозники) были батальоном, теперь переросли в бригаду.

Собственно, то, что мы разрабатываем, и операциями назвать нельзя. Хотя мы работаем с картами, с разведкой, работаем по тому штатному расписанию, которое должно быть в войсковых частях. Выясняем, где находится подразделение, где грузы, где какая колонна перемещается.

Мы сменили изначальную тактику. Наша ошибка была в том, что мы восприняли эту войну как чистую борьбу. А Украина чисто воевать не то, что не умеет, а даже не желает. Им что? Есть ракетные установки, есть "Грады", "Ураганы", "Смерчи", почему их не использовать? Они и бьют из них. При этом называют свою операцию АТО — антитеррористическая. Но где, в какой стране против терроризма целый фронт воевал бы?

Я понимаю борьбу с терроризмом как локальное мероприятие, спецоперацию. Террористов уничтожили — всё. А эта война идёт полгода, и со временем становится всё жестче, кровавее.

Вот несколько ситуаций, в которых было задействовано моё подразделение. Начну с неудачных — оборона Лисичанска. На подавление наших сил Украина бросила 11 тысяч человек личного состава. Неудачна она была в том плане, что тогда мы ещё не переформировались, не сменили тактику. Мы выставляли чистый фронт, блокпосты. И это было ошибкой. Эта война со стороны укров вся построена на обмане: начиная от новостей и заканчивая боем. И из-за того, что мы были настроены на честную борьбу, мы несли потери. Я отношусь к потере личного состава очень остро. Для меня потеря и нескольких человек — большой удар.

Да, мы побеждали в некоторых боях, мы отталкивали врагов, они отступали. Но потом они подтягивали всё больше вооружения, всё больше живой силы. Вот яркий пример. Был у них блокпост на Старой Краснянке, это между Кременным и Рубежной. Мы отрабатывали его раз десять. Сегодня уничтожаем, а завтра утром там стоят новые люди. Сегодня уничтожаем — завтра утром — новые люди. Укры вывозят трупы "Камзами", тут же завозят новый личный состав. И назавтра они будут трупами. Складывается впечатление, что личный состав не информируется о том, что происходит. Вновь прибывшие не знают, куда подевались люди с этого блокпоста. Приходят весёлые, не знающие, что их ждёт. О чём они думают в тот момент, непонятно. Ведь явно следы побоища: в "Камазах", в которых трупы вывозят, кровь течёт, да и везде следы крови.

А ведь эти новые силы — ни в чём не повинные люди, которых заставляют идти в ряды Вооружённых сил Украины под угрозой: не пойдёшь на войну, сядешь на семь лет. Они не в состоянии соизмерить жизнь и семь лет в тюрьме. Идут на войну в надежде выжить.

Берём же мы блокпост и обратно отходим потому, что у укров есть дальнобойная артиллерия, ракетные установки. Если мы встанем на этом месте, с их стороны — залп "Града" — и мы уничтожены. А мы по их блокпосту чем бьём? Максимально, что есть — сто двадцатый миномёт.

Потом остаются наблюдатели, остаётся разведка, которая убеждается в том, что уничтожено такое-то количество живой силы, уничтожена техника.

Тактика украинских войск заключается в том, что они полностью возложили груз войны на артиллерию и ракетные установки. Личный состав практически перестал выходить на поле боя. Раньше у них было как? Идёт личный состав, сопровождаемый БТРами. Поэтому раньше нам было легче бороться с помощью того вооружения, что у нас есть. Была война более-менее чистая. Сейчас они сначала проводят зачистку территории с помощью "Града", САУ.

Они говорят: точечные удары. Но точечный удар огромной площади получается, зачищается вся территория. Затем проходят танки, если кто-то где-то остался, добивают танками. Только потом личный состав на БТРах выходит на зачистку.

Казалось бы, эта тактика неодолимая. Но потому мы и сменили свою тактику. Хотя у нас и увеличилось количество людей, но я их не выставляю в лобовую. Работают разведгруппы, диверсионные группы: ушли, увидели, отработали, вернулись. Всё. Мы работаем у них на коммуникациях, работаем на доставках и складах вооружения. Не будет у них складов вооружения, не будет и возможности бомбить.

Буквально вчера мне положили донесение, что уничтожена колонна из десяти "Уралов", которые доставляли в сторону Донецка снаряды для "Градов". Что может быть эффективнее? Даже если есть эти установки, без снарядов они будут стоять мёртвым грузом, грудой железа. Бьём из РПГ, "Шмелей".

Передвигаемся мы в основном на том транспорте, который реквизировали. А загрузившись носибельным снаряжением, которое можно на плечо накинуть, ту же РПГ, ту же "Муху", тот же "Шмель", люди могут добраться до определённого места и пешком.

Конвои сопровождаем. На сегодняшний день целое подразделение находится в точке А, скажем так, откуда надо транспортировать в нашу точку Б. И наоборот. Сейчас мы занимаемся эвакуацией мирных граждан из точки Б, и это же подразделение сопровождает эвакуированных до точки А. Эта мобильная группа тоже на колёсах.

Нас обвиняют, когда мы транспорт мобилизовали: бандиты, разбойники. Но извините, если у предпринимателя, который не платил вчера налоги, государство не смогло изъять их, то мы изымем эти налоги в виде автомобиля.

Масса людей занималась нечистым бизнесом. Те же шахтёрские регионы. Шахты закрываются, зато копанки (нелегальные шахты малой глубины) процветают, потому что работают нелегально. А смертность там просто зашкаливает.

По специальности я — художественный руководитель, дирижёр духовых оркестров, но до войны не работал по профессии. Строителем работал, бригадиром. Сейчас миномётной батареей руковожу — и тоже трубами. Так сложилось.

С детства мечтал стать военным. Был у нас министр обороны Кузьмук при Кучме, царство коррупции набирало такие обороты, что ужас. И у меня не получилось ни поступить, ни выпуститься.

Главное сейчас — чтобы выжило максимальное количество личного состава. Потому что именно эти люди, которые сейчас в строю, являются носителями народовластия. Именно они могут стать базисом всего того, за что сражаемся. Поэтому их сейчас и стараются уничтожить, что именно эти люди могут построить ту власть, которая необходима. И я старюсь их беречь.

С построением модели будущей власти Новороссии не совсем всё гладко. Сейчас в строительство власти лезут "вчерашние", которые не то, что не оправдали своё присутствие в руководстве, а ещё и скомпрометировали. И нам будет очень трудно и после боевых действий, если не труднее даже.

Думаю, Новороссия будет республикой — обязательно в составе России. Я за то, чтобы на территории Новороссии создать образец той власти, которая нужна всем. И уже отталкиваясь от того, что получится у нас, можно было бы регулировать, направлять, что-то корректировать и дальше распространять по другим регионам. На сегодняшний день не только на Украине и в России, да и по всему миру кризис власти.

Но одно дело — мечтать об идеале власти, сидя в кафе и моделируя эту власть из прочитанных книг, и другое — дело завоёвывать её в боях, получить разрушенную территорию, наполненную ещё Бог знает кем и чем, с огромным количеством подполий невыявленных, когда модель власти откладывается на завтра, а вступает в действие в мобилизационный момент, сверхцентрализм военный… Это нелегко.

Все республики, которые предпочитали быть таковыми, советская или кубинская, китайская революция, они мечтали о демократических формах, а сталкиваясь с чудовищным сопротивлением, приходили к жестокому централизму.

Командиры консолидируются между собой. Есть координирующий центр, ведётся штабная работа. На данный момент все пазлы сложились в одну картинку: есть единый штаб, военный совет, есть связь между командирами. Она распространяется на обе области — Луганскую и Донецкую, и на военном уровне они слились. Бывают совещания командиров подразделений, а собрать всё подразделение в одном месте — это чревато последствиями. Люди сейчас все рассредоточены по разным гарнизонам. Чем запутаннее мы будем себя вести, чем меньше будем в одном месте собираться, тем надёжнее, тем больше у нас будет шансов выжить, а это сейчас главное.

Званий в бригаде нет. Есть комбриг, замы комбрига, есть начальник штаба, комбаты, есть должность командира отделения, зампотыла, начмед, начальник связи, штатная структура, она наполнена людьми. Большая её часть — это вчерашние рабочие, которые искренне хотят сражаться. Даже если останется только штат штаба, он покажет немало.

Доминируюшая фигура — Игорь Стрелков. И он должен быть не только доминирующей, а единой. Я изначально пришёл именно к нему и встал в его строй. Его идея сходится с моей. И он действительно за идею борется.

Как эту идею сформулировать? За совесть. Совесть прежде всего должна быть у человека, честь и достоинство. Справедливость. Всё остальное — многословность, многоточие. Главное, чтобы совесть у человека была. И желательно чистая.

Она же постоянно подвержена испытаниям. А война — это вообще постоянное испытание совести. На данный момент проявляется очень много шкурных интересов некоторых личностей и амбиций, не связанных ни с чем, что может помочь победе, что поможет народовластию. Просто амбиции: мы начальники, и всё тут!

Война даёт возможность всё это увидеть. Война — лакмусовая бумажка. Проявляется на ней каждый человек — от рядового до генерала. Определённые встряски для нашего общества полезны, потрясения нужны. Но война — плохо.

Вот были на Майдане события, и шли разговоры, что западные украинцы — пылкие люди, пассионарные. А Юго-Восток — сонные русские люди, угрюмые, огонь в них потух. А вот Юго-Восток загорелся, пламя мощное полыхнуло.

На Майдане выступали против олигархии, против чиновников продажных. Идея хорошая. И когда они там за правду плясали, мы ходили на работу. Исходя из того результата, что они наплясали, они поменяли шило на мыло, а то и хуже. Во власти не просто ничего не поменялось, а ухудшилось: те же олигархи, те же продажные депутаты и чиновники, те же лица, которые торгуют государственностью и людьми в том государстве направо-налево. Что поменялось? И вдруг люди идут их защищать! Это поражает. Не устаю удивляться нашему народу. Сейчас ведь должны бы бороться против тех. кто их направляет на эту войну. Но они за них погибают. Тогда в чём был смысл Майдана? В чём? Зачем этот кровавый спектакль устраивать, который привёл только к ухудшению, а не конструктивным действиям? Такое поведение — результат пропаганды тотальной.

Политруков отменили в своё время. В украинской армии из политруков сделали воспитателей. Грубо говоря, политических вопросов никаких не поднималось, просто состояние психологическое человека поддерживалось на определенном уровне. А это неправильно. Даже в армии, получается, перекрыли путь патриотизму. Даже в армии! Хотя это единственный орган власти, который на патриотизме и должен стоять.

В моей бригаде, к сожалению, нет политорганов. Тяжело создать из колхозника и рабочего войсковое подразделение в том виде, в котором мы привыкли его видеть. А тем более создать именно ту структуру, которая должна быть, создать всё пошагово…Специалистов нет. Всё это в основном на меня ложится.

Есть информационный центр бригады, который занимается и снабжением информацией бригады, и информацию из бригады передаёт на "большую землю", скажем так.

Информацию мы получаем через интернет. Но господа укры стараются нас отрезать от мира. Связи не бывает по три дня, то интернета нет. Пресса никакая до нас не доходит.

Мы постоянно меняем дислокацию. Зона ответственности такова: по городам передняя линия — это Первомайск, по флангам это Артёмовск и Дебальцево, именно та трасса, по которой укры передвигаются вниз, и Весёлая — Тарасовка- Лутугино. Это в среднем от точки, где мы находимся — около 50 километров.

С продовольствием у нас проблемы. Пустые прилавки. Но вот мы обнаружили в городе склады, где мясо, рыба, курятина… Но почему-то это на прилавки не попало. Склад принадлежит одному предпринимателю. Мы изъяли. Это всё роздано по детским садам, приютам и малоимущим. А для нас продовольствие — то, что соберёт население: наше и население России, отдельные личности, которые говорят: вот я даю, но вы не светите меня. И всякая помощь нам дорога.

Борьба, безусловно, будет продолжаться, даже если, допустим, падут Луганск, Донецк. Есть возможность, благодаря изменению нашей тактики, летучими отрядами двигаться. Лесов нет для классической партизанской борьбы. Но достаточно пролесков. Самое главное, чтобы хватало духа. Духа, стремления и надежды на правду, на победу. Если это всё останется в нашем человеке, мы победим. Да, есть Луганск, Донецк, но территория Новороссии — не только эти два города. Территория Новороссии огромна, думаю, она нам поможет очень хорошо

Усталость от войны наблюдается именно у мирных жителей. Они буквально через неделю-две с начала войны уже кричали: мы от неё устали. Я задаю вопрос: а как бы вы реагировали, если бы война была сейчас Вторая мировая? Деды ваши воевали, годами не вылезая из окопов. Они не уставали? Вы только услышали выстрелы, узнали в новостях, что где-то кого-то убили, уже устали. Сегодня практически та же война, воюем с тем же фашизмом.

А тех, которые сражаются, не устали, иногда еле удерживаю, надо попридержать, чтобы избежать жертв, потерь. Те, которые стоят на линии огня, готовы драться до последнего.

Шахтёры идут в ополчение слабо. Были разговоры, что если шахтёры поднимутся, Киева не будет. шапками закидаем… На данный период они до сих пор в шахты на работу ездят. Под Лисичанском мы когда стояли, украми был нанесён артиллерийский удар по одной из шахт — Кривольнянская называется. Была ночь, и там работала ночная смена. Все люди там чуть не погибли. Но на следующий день они пошли туда на работу!

Второй случай. Другая территория, юг — Свердловск. Автобус с шахтёрами: женщины, мужчины, — был расстрелян с блокпоста укров. Просто расстреляли! Неизвестно ведь украм, кто едет, — расстреляли. А люди ехали на работу. У меня именно к этим людям вопрос: как, о чём человек в данный момент думает, когда он проезжает мимо стреляющих, воюющих? Он думает о работе, о куске сала? О чём? Идёт война, тебя убивают! Гражданские люди, которые идут на работу, идут как овечки на бойню, даже не сопротивляясь!

Страх потерять работу? "А чем я буду кормить семью?" Но чем кормятся семьи ополченцев, которые тебя защищают, чем кормятся их дети? Да, сейчас трудно, очень трудно, но они понимают, что в данный момент необходимо попризабыть про хороший борщ, хорошо накрытый стол. Хоть что-то на столе — достаточно. Главное — выжить и победить, доказать, что мы не стадо, как Тимошенко говорит — биомасса, а мы люди, личности. Мы — люди, умеющие потребовать от власти то, что она когда-то нам обещала.

В бригаде есть герои, есть героически павшие. Героизм в основном проявляет поколение, которое застало все эти фильмы старые, книжки, рассказы дедушек, бабушек. У них это в крови: если не я, то кто? Я должен, и всё.

Сейчас в ростовском госпитале лежит командир первого взвода Владимир. Героическая личность, награждён медалью "За боевые заслуги". Благодаря его самоотверженности, выжил его взвод, уцелело другое подразделение, которому он дал приказ отойти от наступающих танков. И он один остался. У нас был самодельный броневичок под названием "комбат", сами его обшили бронёй, поставили на него вооружение. Владимир остался в нём, вёл бой. Один! До тех пор, пока не ушли другие подразделения. Прикрывал.

В итоге попадает снаряд в этот "комбат", ему отрывает руку, он теряет сознание. Во время удара место разрыва руки было обожжено. В результате взрыва рана обожглась, кровь спеклась, и кровотечения практически не было.

Через некоторое время Владимир приходит в себя, видит, что рука оторвана, но висит на коже. Он руку кладёт в китель, на пуговицы застегнулся и пошёл. Сутки пробирался. Один! Вышел из окружения. Миновал все посты! Из боекомплекта у него остался один патрон в ПМе на случай, если понадобится: правая рука висит в кителе, в левой — ПМ. Спасти руку не получилось.

Ещё эпизод проявления мужества личного состава. Один из первых боёв в Лисичанске. Когда были ещё блокпосты. У нас парень, Дима, в самом начале боевых действий погиб. Но благодаря его сообразительности, сноровке и самоотверженности уцелело много людей. Он принял весь огонь укров на себя. Весь. Когда подразделение только прибыло с марша, помогали на Яндовском блокпосту — отстаивать, надо было начать бой. В момент, пока все только рассредотачивались, Дима принял на себя огонь, поразил цель. И первым был уничтожен. Но благодаря ему остальные выжили. Они не просто продолжали бой, они отодвинули укров, а блокпост, что те занимали, уничтожили. Всё благодаря тому, что один человек себя не пожалел, когда это необходимо было.

Мы должны быть такими — витязями, героями, потому что мы русские, мы славяне, мы другими не имеем права быть.

Из вооружения есть ПЗРК и ЗАУ спаренные, по самолётам работаем. Но укры после того, как поняли, что мы можем их отрабатывать, сменили тактику: они не снижаются на ту высоту, которую можно взять зенитной установкой, а заходят с большой высоты и сбрасывают приличного диаметра бомбы площадные. Две-три сбросил и улетел.

Под Лисичанском заходили две "сушки" на лоскутовскую часть (это часть МЧС, и личный состав перешёл на нашу сторону, укры решили, что мы все там, и задумали уничтожить лоскутовскую часть). И вот пошли две "сушки", одна отбомбилась, ушла не успели её захватить наши ЗУ. А вторую зацепили. Не долетев до лоскутовской части. Она возвращается, и между Северодонецком и Сватовом задымилась, загорелась. Пилот катапультировался, самолёт сгорел.

Укры заявляют, что они борются с террористами, а при этом идёт бомбёжка мирного, ни в чём не повинного населения, уничтожают целые кварталы города, инфраструктура. Всё! Как так?! Если вы воюете с нами, воюйте с нами. Но они начинают бомбить города, потом заявляют, что это наших рук дело… Каким образом? Есть доказательство, чем бомбили, с какой стороны. Траекторию полёта можно вычислить по той же воронке. Но идут наглые заявления, что это не они, а мы.

Прежде считалось, что такого рода война: с полевыми командирами, гражданская война, — это стихия. Её трудно организовать, создать структуру общую. Элемент вольности, самостийности есть. Тяжело удержать в руках. Да, иногда приходится и прикрикнуть, когда за рамки выходит человек, наказать, допустим, в карцер посадить. Всякое войсковое соединение всегда имело гауптвахту, не без этого.

Но у нас же все в основном на позиции одной идеи: если мы хотим чего-то добиться, нужна дисциплина. И это изначально повелось, когда нас всего один взвод был. Ещё до начала боевых действий я начал формировать народное ополчение, потому что видел, что это необходимо, чтобы народ был как-то подготовлен. И уже тогда мы решили, что нам главное — дойти до конечной цели, то есть победить. А остальное — кто был прав, кто виноват — потом будем решать. Выстроилась определённая структура, и все ей подчинены.

Борьба когда начиналась, такой категории, как Новороссия, не существовало. Это понятие возникло в ходе сражений и постепенно всё больше и больше разрастается, и приобретает всё больше смыслов. Сейчас Новороссия — это не просто территория, это прежде всего идея. Свобода и совесть — это и будет Новороссия.

У нас хватает людей разных убеждений. Я думаю, будет сформировано совсем новое общество, с абсолютно новым мышлением. Хочу, чтобы, во-первых, это мышление появилось, во-вторых, чтобы оно отличалось от того, что на сегодняшний день есть. Новое, продуктивное. Хочется создать что-то глубоко человечное.

В нашем мировоззрении силён религиозный компонент. Прежде всего православие. Но много людей из нашего ополчения пытаются возвращаться к тем истокам, что были в славянстве до крещения Руси. Это не являлось язычеством, это наши славянские корни. Да даже если и язычество? Если это построено на совести и чести, то не вижу в этом ничего страшного. Сейчас должна быть единая дорога у всех религий и вероисповеданий. Одна дорога — выжить. Должен выжить честный и совестливый человек, тогда у нас может что-то получиться.

И хочу сказать, что без вашей помощи, без России, у нас мало что получилось бы.
Екатерина ГЛУШИК

Наступать подано
Харьков, Днепропетровск, Мариуполь – главные цели ополченцев
Куда двинется ополчение, когда задача освобождения территорий ДНР и ЛНР будет решена? Есть ли предпосылки для расширения территории, контролируемой повстанцами? Какое направление можно считать приоритетным? Газета ВЗГЛЯД разобрала возможности новой войны, которая еще только предстоит Новороссии.
Наступление, о котором так долго говорили ополченцы – и не только они – наконец началось. Удар, отсекающий от основных сил часть группировки украинской армии, направлен на юг – в направлении побережья Азовского моря и города Мариуполя, являющегося вторым крупнейшим промышленным центром Донецкой области.
Можно спорить о том, является ли это направление оптимальным, «нельзя ли было много лучше», но бесспорно одно – силам ополчения сейчас нужно именно успешное наступление, и они его, по всем признакам, смогли развить.
Кроме того, увеличение зоны контроля на границе с Россией и выход к морскому побережью, которое также может использоваться для переброски ресурсов практически из любой точки земного шара – тоже полезное приобретение. Вряд ли кто-то удивится, если поставками военной помощи ДНР и ЛНР теперь займется, помимо Южной Осетии, еще и Абхазия...
Одним из важных аспектов этого военного успеха является подтверждение того факта, что украинская армия довольно слабо контролирует территорию за пределами зоны непосредственного боевого соприкосновения.
Неоправданные наступательные действия, сопряженные с большими потерями, отсутствие серьезных резервов и слабые гарнизоны на местах демонстрируют не только тактическую безграмотность украинского генштаба, но и значительные возможности для ополченцев, если они попытаются развить успех и провести другие наступательные операции.
1
И именно этот аспект представляет особый интерес для всех, кто внимательно следит за развитием событий в Новороссии. Куда двинется ополчение, когда задача освобождения территорий ДНР и ЛНР будет в целом решена? Есть ли предпосылки для расширения территории, контролируемой повстанцами, за пределы восставших республик? Какое направление можно считать приоритетным?
Пока еще нет абсолютной уверенности, что начавшееся наступление ополченцев закончится стопроцентным успехом. И далеко не факт, что силы ополчения будут прибывать такими темпами, что через две–три недели они уже смогут провести глубокую наступательную операцию в направлении Харькова или Днепропетровска.
Но очевидно и другое – официальный Киев не торопится менять свою позицию, его заявления все так же ультимативны, а планы базируются в основном на идее уничтожения ополчения. Более того – похоже, что Киев уже «списал» Донецк и Луганск как крупные промышленные центры, и его вполне устроит и их прозябание в статусе «ни мира, ни войны», пока Порошенко на заемные средства своих хозяев попробует укрепить свою власть и подготовиться к очередному этапу войны на Юго-Востоке.
Три миллиарда долларов, обещанные Порошенко на перевооружение армии, свидетельствуют как раз об этом...
То есть нужно понимать, что пока время работает на ополчение, но в случае, если какими-то правдами и неправдами хунте удастся пережить зиму и сохранить власть, оно начнет работать против Новороссии.
А значит, без реальной угрозы потерять контроль над еще несколькими областями ополчению не добиться никаких уступок от Киева, даже если оно согласится на какую-то «программу минимум». И вопрос о том, куда же именно наступать, при любом, даже самом миролюбивом настроении ополченцев все равно стоит на повестке дня.
Вариантов три: Харьков, Днепропетровск или Запорожская область.

2#{ussr}
Наиболее очевидным выглядит наступление на Харьков. Прежде всего это обусловлено высокой поддержкой идей федерализации Украины в этом регионе. Большой процент этнических русских, мощная промышленность, традиционно тяготеющая к России и тому, что сейчас называется Таможенным союзом.
То есть вероятность того, что силы ополчения будут довольно активно поддержаны местным населением Харькова и других промышленных центров региона, весьма высока. А это очень позитивный фактор не только для наступления, но и для информационного обеспечения происходящего – гораздо лучше, если «картинка» будет реально свидетельствовать об освобождении, а не о завоевании региона силами сопротивления.
Разумеется, вопрос об уровне поддержки ополчения является открытым. В частности, часто слышны рассуждения о том, что «Харьков струсил».
Однако нужно понимать, что именно Харьков, который поначалу был центром восстания на Юго-Востоке, подвергся наиболее мощной и целенаправленной атаке контролируемых ЦРУ сил, в частности СБУ. И тактика «эскадронов смерти», опробованная американцами еще в Латинской Америке восьмидесятых годов, с похищениями активистов, арестами и силовым давлением, сработала и тут.
Вожаки восстания либо арестованы, либо скрываются. Но значит ли это, что в городе и области не осталось сил, не согласных с фашистскими порядками новой Украины? Вряд ли – мы уже неоднократно слышали об успешных действиях харьковских партизан, наблюдали активность оставшихся в городе активистов и другие свидетельства деятельности пусть и ослабленного, но живого сопротивления.
Более того – даже съемки акций харьковских фашистов часто сопровождаются закадровыми комментариями простых харьковчан в духе «эх, сколько патриотов, и куда же смотрит военкомат!».
Есть и еще один аспект – разумеется, наступать лучше там, где местное население не испытывает симпатий к хунте. Но наступление не может зависеть от симпатий или антипатий местного населения. Ключевыми факторами тут являются чисто военные составляющие – готовность наступающих, их численное и техническое превосходство над противником, оперативные и географические предпосылки и так далее.
То есть военные предпосылки и благоприятная оперативная обстановка значат тут все-таки больше, и ждать, когда до восстания «дозреет» еще несколько тысяч жителей условного Харькова, просто никто не будет – можно и не дождаться, и оперативные предпосылки упустить.
3
Вероятно, еще более значимым направлением для наступления мог бы стать Днепропетровск. Его географическое положение таково, что контроль над этим городом почти автоматически отдает в руки повстанцев и Запорожье, да и Харьковская область оказывается в совершенно некомфортном, с точки зрения Киева, оперативном положении.
То есть падение Днепропетровска могло бы решить абсолютное большинство локальных задач, стоящих перед ополчением. Да и более глобальная задача создания Новороссии от Харькова до Одессы была бы почти выполнена – с потерей Днепропетровска и Запорожья положение ныне тыловых Херсона и Николаева стало бы очень сомнительным, а укреплять эти области с учетом возможного выхода ополченцев непосредственно на Киев вряд ли было бы чем.
По сути с падением Днепропетровска у хунты осталось бы только два крупных опорных центра на юге и в центре – Одесса и Киев, и вряд ли нашлось бы достаточное количество галичан, чтобы оборонять хотя бы их.
С другой стороны, нужно признать, что на данный момент это направление является самым проблемным для наступления. Прежде всего по той причине, что управляют Днепропетровском люди, имеющие собственные серьезные ресурсы и достаточно мотивированные для того, чтобы любой ценой постараться удержать этот город. Да и на поддержку из Киева, тоже понимающего значение Днепропетровска, они наверняка смогут рассчитывать.
Расположенный поблизости, в нескольких десятках километров, другой областной центр, Запорожье, тоже может стать серьезным опорным пунктом украинской армии. Более того – Днепропетровск и Запорожье при правильной организации дела можно превратить в единый узел обороны, разрубить который даже регулярным частям было бы непросто.
4
Единственное оставшееся направление для наступления – юг, через территорию Запорожской области вдоль побережья, на Мелитополь и дальше, с целью выхода на границу РФ в Крыму.
Южное направление также выглядит довольно перспективно, если не принимать в расчет собственно столицу области, город Запорожье. Откровенно говоря, пока нет уверенности, что в обозримом будущем ополчение будет располагать армией, способной с боями занять миллионный город и располагать одновременно с этим силами для контроля двух областей.
Плюс расположенный рядом, примерно в 60–70 километрах по прямой, Днепропетровск, о чем уже упомянуто выше – при всем желании действовать избирательно при попытке освобождения Запорожья неизбежно придется попутно освобождать и Днепропетровск.
А вот продвижение вдоль побережья и занятие Мелитополя с последующим превращением его в опорный центр сопротивления сулит ополчению немалые перспективы. Фактически это будет означать переход под контроль сил Новороссии всего украинского побережья Азовского моря.
Плюс к тому, с севера и северо-запада Мелитополь прикрыт огромным Каховским водохранилищем, что делает это направление сравнительно безопасным при нынешнем состоянии вооруженных сил Украины. Расстояние от Мариуполя до Мелитополя – порядка 150 километров, и нет сомнений, что даже в нынешнем своем состоянии войска ополчения в состоянии совершить удар такой силы и глубины.
Единственный негативный момент – отсутствие контроля над Запорожьем не позволит провозгласить ЗНР либо сделает такое провозглашение несколько менее значимым, чем хотелось бы. Однако вопрос с Запорожьем и его лояльностью не так прост, как хотелось бы украинским властям.
Во всяком случае сообщения об активности запорожских партизан, появившиеся в последнее время, а также закрытие или угроза остановки крупнейших городских предприятий в совокупности могут привести и к изменению ситуации в благоприятную для ополчения сторону.
Растянутость коммуникаций, которая прогнозируется на южном направлении, отчасти компенсируется как выходом к морю из практически любой точки, которая может быть отсечена действиями украинской армии, так и потенциальным выходом ополченцев на границу с Крымом.
То есть в критической ситуации всегда возможна эвакуация морем, а отсечение от ДНР не будет автоматически означать окружение – переброску сил и средств для продолжения боевых действий можно будет наладить по морю либо из Крыма.
5
Однозначно предсказать, какое именно направление будет выбрано ополченцами для наступления, если прогнозы на социальный взрыв и политическую нестабильность в Киеве все-таки не оправдают себя, тем не менее, невозможно. Наиболее вероятным на данный момент выглядит харьковское.
Однако даже в случае успеха это наступление всего лишь увеличит территорию Новороссии на одну область. Что, конечно же, тоже очень хорошо, и это было бы безусловным успехом. Но успехом все-таки промежуточным.
Наименее вероятным выглядит наступление на Днепропетровск и Запорожье. По крайней мере сейчас, исходя из существующего расклада сил, кажется именно так. Однако это и наиболее желанное направление.
А значит, его нельзя исключать совсем – оно станет возможным, если на каком-то этапе удастся обратить украинскую армию в паническое бегство, а регулярные части, не обремененные фанатиками с Галичины и уставшие от заградотрядов из «Правого сектора», начнут сдаваться.
В таком случае есть некоторая вероятность, что ополченцы попробуют «на плечах противника» ворваться в Днепропетровск и разом решить сразу несколько ключевых задач, стоящих перед руководством Новороссии.
И южное направление, которое является промежуточным с точки зрения вероятности наступления там сил ополчения. Вместе с тем оно весьма перспективно с точки зрения открывающихся возможностей.
Вероятность наступления именно на южном направлении тем выше, чем успешнее будет уже развернувшаяся в данный момент наступательная операция на юге. И ключевым вопросом сейчас, вероятно, является то, возьмут ли ополченцы Мариуполь.
Возможен и еще один вариант – наступление на Мелитополь с одновременной активизацией деятельности диверсионно-разведывательных групп в Харьковской области.
И если Харьков, почувствовав поддержку, поднимется, то Киев будут ждать неприятности сразу на двух важных направлениях. Однако, скажем откровенно, этот вариант уже скорее из области желаемого, чем реально прогнозируемого. Сил на такую многовекторную активность пока нет и в ближайшем будущем не предвидится.
А самое главное – какой бы вариант наступления ни выбрали ополченцы, по-настоящему страшным для Украины оно станет только после того, как ее войска будут отбиты от Донецка и Луганска, и этим городам перестанет угрожать непосредственная опасность.

http://vz.ru/politics/2014/8/27/702453.html

кто-то всё это прочитал?

половину асилил!

Несколько раньше в Сети появилась информация, что Коломойский, обеспокоенный усилением Порошенко готовит полный захват власти и установление полной фашистской диктатуры.

Как сообщается, в контексте подготовки к новому мятежу «Беня» вооружает все формирования «Правого сектора» (помимо уже вооруженных 3-х батальонов) Яроша. Планирует переход всех областей Юго-Востока (в первую очередь Запорожской и Юго-Западной части Донецкой, Северо-Западной части Луганской и всей Харьковской) под свое непосредственное управление.

Далее должен последовать захват администрации «президента» в Киеве и свержение Порошенко, с его возможным «случайным» устранением и тотальный призыв по 4-й мобилизации и отправка всех пойманных на Донбасс. В отношении Новороссии планируется уничтожение инфраструктуры Луганска и Донецка с помощью всех имеющихся средств.

Похоже, что эти прогнозы начинают сбываться. Помимо устроенных людьми Коломойского беспорядков в Киеве, 28 августа гауляйтер Днепропетровской области Игорь Коломойский заявил, что берёт под свой контроль также Запорожскую область страны и Мариуполь.
Cегодня Коломойский провёл экстренное совещание Совета обороны Днепропетровской области с участием руководства региона и силовых органов. До начала заседания он заявлял, что приступает к реализации плана «Б».

«Мы пригласили руководство Запорожской области и включаем их в план «Б». Мы технически взяли на себя обеспечение этой области, потому что она более слабая, и мы видим, что вторжение может быть, прежде всего, по линии именно Запорожской области. Потому мы берём на себя кураторство этой области и близлежащих территорий — в частности Мариуполь и всё, что за ним», — заявил заместитель председателя Днепропетровской облгосадминистрации Геннадий Корбан.

Впрочем, есть предположение, что новый мятеж «Беня» затевает отнюдь не ради интенсификации карательной операции против Новороссии. Дело в том, что нацист-олигарх в последнее время ищет пути примирения с Москвой, поскольку убежден, что охотники за его скальпом уже взяли след, и подбираются к нему все ближе.

Именно поэтому он на минувшей неделе летал в Израиль, где встречался с некими «посредниками» с которыми обсуждал условия прощения его Россией. В качестве подтверждения своего «деятельного раскаяния и сотрудничества с администрацией» он предлагал целый ряд бонусов, от огромных отступных, до похода своих нацистских батальонов на Киев с последующим свержением Порошенко.
Однако согласно инсайдерским данным, заинтересовать Кремль у «Бени» не получилось. Тем не менее, свои батальоны на Киев он, похоже, все же двинет. Возможно полагая, что имея это «в кармане», ему будет легче торговаться.

http://politobzor.net/show-30449-benya- … skvoy.html

От Ростислава Ищенко.

Размышления о будущем киевской хунты
Киевские войска потерпели на Юго-Востоке сокрушительное поражение. Это еще не победа ополчения в войне, но уже гарантия того, что война не будет проиграна Новороссией. Хунта еще способна сопротивляться. При минимально грамотном подходе она может стабилизировать фронт и затянуть войну до бесконечности, заставив ополчение истечь кровью и согласиться на компромиссный мир. Все это возможно в теории, но возможно ли в реальности?

О том, что войска хунты даже после уничтожения котлов будут все еще располагать двукратным превосходством в живой силе и технике, говорит само ополчение. Мобилизация позволит Киеву сформировать какие-то резервы. Конечно, миллионы и даже сотни тысяч (как мечтают нацисты) мобилизовать не удастся. Но тысяч десять-двадцать хунта может даже добровольцев набрать, а если их разбавить еще сорока тысячами призывников, то можно будет не только полностью компенсировать потери, но и несколько увеличить численность войск. Ситуация на севере, где хунта на неделю раньше, чем на юге, исчерпала ударный потенциал и вовремя перешла к обороне, показывает, что даже такую наспех подготовленную оборону ополчение преодолевает медленно, с потерями и не без труда (развал северного фронта хунты не произошел, по крайней мере, пока).
Следовательно, если вовремя оттянуть войска на заранее подготовленные оборонительные позиции, то даже наличных сил (без подкреплений) хунте должно хватить, чтобы удерживать прочную оборону. При этом в тылу она может готовить мощные резервы для нового наступления. Оно, конечно, не может стать удачным, поскольку и ополчение будет наращивать свои силы, но способно показать, что ситуация на фронте зашла в стратегический тупик и стимулировать компромиссное соглашение.
Итак, технические возможности для сведения партии вничью у хунты есть. А есть ли политические? Политические возможности воевать правильно у хунты отсутствуют, в этом я уверен.
Напомню, что компромисс на основе федерализации президент России предлагал Киеву еще в марте. Мы все хорошо знаем хунту, и Путин знает ее не хуже (и в марте знал, с кем имеет дело). Было понятно, что федерализация, нейтралитет, компромисс с Юго-Востоком — слова, которые могут быть произнесены Киевом, но за ними последуют диаметрально противоположные действия. Зададимся вопросом: неужели российский лидер напрашивался на обман, который позволили бы антироссийской нацистской хунте в Киеве укрепиться? Очень сомнительно. А если не напрашивался, значит, был уверен, что его мирные предложения приняты не будут. Хунта уже тогда не могла маневрировать, экономить силы, воевать и побеждать грамотно.
Хунта — жертва собственной пропаганды. Группа ее поддержки в украинском обществе абсолютно уверена в том, что:
1. На Украине нет фашистов — сплошь демократы, победившие кровавый режим Януковича, опиравшийся на бандитов и пятую колонну, нанятую Кремлем.
2. Поскольку бандитов и пятой колонны не может быть много, украинское общество консолидировано, и против народной власти выступают только жалкие группки отдельных отщепенцев, за деньги изменившие Родине.
3. В ДНР и ЛНР таких отщепенцев значительно больше, поскольку регион неблагополучный — там больше бандитов и ближе Россия, но в целом его население мечтает носить вышиванки, петь гимн, прыгать, доказывая, что не москали, и под чутким руководством галицийских идеологов интегрироваться в Европу под нацистско-коллаборационистскими знаменами.
4. Подавить бандитов и пятую колонну можно чисто полицейскими методами, а уж при помощи армии можно не только донбасских террористов в два часа загнать за Можай, но и российскую армию разгромить, и Крым освободить.
Люди действительно во всем этом уверены, как уверены в том, что в России народ доведен до отчаяния правлением Путина и жаждет по примеру более европеизированных украинцев выйти на майдан, свергнуть власть и проложить дорогу в счастливое европейское будущее. Заметьте, это — позиция умеренной части общества, людей, считающих себя толерантными и интеллигентными. А ведь есть еще и нацистский авангард, осознающий ведущую роль, сыгранную им в вооруженном перевороте, существенно пополнивший с февраля свои ряды молодыми маргиналами, которым тоже захотелось стать крутыми пацанами с автоматами, диктующими свою волю всем, — от участкового милиционера до Верховной Рады.
Активисты, создающие базу поддержки хунты (от «продвинутого» журналиста, до простого боевика) уверены, что только быстрое и эффективное наступление — решение всех украинских проблем. Их нельзя в этом разуверить, иначе прекратит действовать их главный галлюциноген, позволяющий в упор не видеть резкое ухудшение общеполитической и социально-экономической ситуации в стране и надеяться на скорое решение всех проблем при поддержке и под защитой ЕС и США. Признание хунтой неспособности победить ведет к разложению базы ее поддержки, в том числе к деморализации и развалу армии хунты, наиболее идеологизированных и мотивированных ее частей. Нет ничего страшнее разочарования в постулатах, в которые верил безоговорочно.
Таким образом, хунта не может начать своевременный отвод войск с фронта и занятие ими заранее подготовленных тыловых оборонительных рубежей под угрозой развала этого самого фронта. Необходимо учитывать и то, что продвижение вперед не только поднимает моральный дух ополчения, но и усиливает угрозу восстания в тылу хунты. Кроме того, освобождая новые регионы Новороссии, ополчение увеличивает собственный мобилизационный потенциал.
Отсюда вывод: вопреки логике хунта будет стараться удержать имеющиеся позиции и даже попытается вновь перейти в наступление. Неподготовленные резервы будут бросаться в бой с колес, а от фронтовых частей киевская власть будет требовать удержания позиций любой ценой, обрекая их на новые «котлы». В этих условиях не будет ничего удивительного, если катастрофа киевских войск в Новороссии будет нарастать.
Официальный Киев уже придумал объяснение причин этой катастрофы — вторжение России. Правда, с марта хунта уже более десяти раз кричала «волки» и теперь надо бы объяснить, куда делись предыдущие девять «вторжений». Версия вторжения России может стабилизировать обстановку лишь на какое-то ограниченное время, поскольку практически сразу возникнет вопрос, почему Киев не объявляет войну «агрессору». В результате версия внешней агрессии окажется для хунты еще более проигрышной, чем признание реальных поражений от ополчения. Если с бездарным командованием Порошенко-Гелетея неонацистская общественность мирилась, поскольку считала, что при подавляющем численном и техническом перевесе ополчение победят даже бездари, то война с Россией (даже виртуальная) потребует адекватного командования. И главное, верховный главнокомандующий должен быть реальным фюрером («лидером нации»), которому верят нацисты.
Таким образом, хунта не может адекватно реагировать на события на фронте под угрозой внутриполитических потрясений, но новые поражения армии, вызванные неадекватными действиями командования, приводят к дополнительной дестабилизации в тылу. Требования отставки Гелетея и штабных генералов, а также импичмента Порошенко уже прозвучали в Киеве.
По сути, остается нерешенным только один вопрос: что произойдет раньше — армия Новороссии добьет войска хунты и вступит в Киев, или неонацисты свергнут Порошенко и установят уже неприкрытую нацистскую диктатуру с жестоким террором против всех политических оппонентов или даже просто заподозренных в недостаточной лояльности?
Пока более вероятен второй вариант. Во-первых, нацисты уже готовы к перевороту, во-вторых, переворот сейчас устроит и ЕС, который легко объяснит отказ от дальнейшей поддержки Киева тем, что «демократов» у власти сменили фашисты, и даже США, которым уже тоже пора думать, как выходить с Украины. В-третьих, армия Новороссии все же не резиновая и не может одновременно наступать по всем направлениям, охранять свои растягивающиеся коммуникации и оставлять гарнизоны в освобожденных городах. Оперативная пауза может понадобиться еще до освобождения Харькова и Одессы, а после освобождения столь крупных городов и протяженных территорий она будет точно нужна. Между тем для Порошенко каждый день — как последний. Каждый взятый ополчением город, каждая разгромленная бригада вооруженных сил Украины, каждый уничтоженный батальон территориальной обороны — гвоздь в крышку его гроба. Власть в Киеве демонстрирует свою слабость нацистам, исповедующим культ силы. Чем слабее власть, тем больше желание и объективная потребность нацистов заменить ее на сильную. Ну а кандидатов в фюреры у нацистов достаточно.
Впрочем, очередной переворот не спасет нацистов от окончательного поражения, даже не отсрочит его. Он просто лишит европейскую партию «компромисса» последних надежд и окончательно развяжет руки России и ополчению в вопросе добивания фашистского зверя в собственном логове. Если нацисты свергнут Порошенко, то США придется забыть об Украине и молчать, а Европе брать, что дают (например, Галицию), униженно благодарить и низко кланяться.
Впрочем, я всегда говорил, что именно украинские нацисты, если им когда-либо суждено прийти к власти, выполнят за Россию работу по ликвидации украинского государства и по консолидации Русского мира, которой российское руководство упорно отказывалось заниматься вплоть до 2013 года.

http://centerkor-ua.org/mneniya/ukrains … chiny.html

Офиициального признания првала АТО не будет и быть не может потому что это не так. АТО развивалась очень успешно, и когда жить сепаратистам осталось считанные часы вторглись 100500 российских танков, странно это не знать. Российские танки остановятся на границе ЛДНР, это да, поскольку дальше они итти боятся, ведь дальше живут справжние украинцы, а каждый справжний подорвет как минимум сто танков как только их уидит.